— Ты, конечно, спросишь, зачем нужна такая сложная система? На какой фиг компьютеру следить за всеми? Что делать со всей этой инфой? — проговорил Михаил, устраиваясь в кресле перед мониторами, и сам же ответил на свой вопрос.— Можно, например, включить сигнализацию и автоматически сообщить о преступлении в полицию, а потом приложить доказательства.
— Разумно, — кивнула Анна.
— Но совершенно бессмысленно в плане профилактики! — добавил робототехник.— Мы провели сотни наблюдений и выяснили, что в большинстве случаев это даже снижает эффективность. Полиция приезжает слишком медленно, а сигнализация только предупреждает преступника. Зачастую, оказывается даже хуже, чем могло быть… Например, жертва изнасилования, оказывается убита.
— Ужас…
— Поэтому мы решили, что наш «Большой брат» должен превратиться в «робокопа». Должен начать действовать самостоятельно. Именно тогда я предложил назвать его «Воландом», хотя Лёхе нравилось называть его «Демон Пейна».
— Почему?
— Ну, знаешь… Он же у нас любит всякие теоретические науки. Демон Максвелла следит за энергией частиц, Демон Лапласа предсказывает их движение, Демон Дарвина определяет что-то там в эволюции… Был ещё такой чувак — философ Томас Пейн, который написал книжку про «Права человека». Ты же видела наши три закона робототехники наоборот?
— Да.
— Ну, вот… По Лёхиной задумке Демон Пейна должен следить за соблюдением прав людей. Решать кто прав, а кто виноват.
— Сложно, — протянула Анна.
— Вот и я сказал ему, что это слишком по-задротски и совершенно не интуитивно.
— А почему тогда «Воланд» ?
— Потому что кирпич просто так никому на голову не падает…— Михаил зловеще улыбнулся.— Смотри, чо покажу…
Недолго покопавшись в файловой системе, он вывел на экран запись. Видеоролик, судя по всему, был снят откуда-то сверху. Сначала камера выхватывала только небольшое пятно света и несколько маленьких чёрных фигур внутри него, но потом неизвестный наблюдатель вдруг заинтересовался происходящим и начал приближать картинку. В трясущейся пиксельной каше было сложно понять, что происходит, поэтому он заставил камеру на доме повернуться на сто восемьдесят градусов и переключился на неё.
Неизвестный парень на видео грубо удерживает девушку, а потом начинает препираться со вторым, в котором Анна даже со спины сразу же узнала Михаила. После небольшой перепалки в руке незнакомца появляется нож. Он подскакивает к Михаилу, наносит удар, секунду медлит, а потом, пытаясь скрыться, пересекает стройку.
Наблюдатель опять переключается на прежнюю камеру и становится ясно, что она расположена на башенном кране, который почти сразу приходит в движение. Повернув стрелу и хладнокровно прицелившись, кран сбрасывает бетонные плиты на бегущего человека внизу, который с такой высоты больше напоминает какого-то муравья. Запись обрывается.
— Попытка изнасилования. Покушение на убийство. Попытка скрыться, — прокомментировал Михаил.— «Воланд» принял решение о применении смертной казни.
— Да… Это жёстко…
— Эффективно. Практично. Быстро. И ты видишь результат! Преступность в нашем Мегаполисе сведена к минимуму.
— И он всё решает… сам? Без людей? — девушка обернулась и снова посмотрела на ряды стоек с мигающими индикаторами.
— Разумеется сам. Люди не надёжны. Они не могут видеть всё и следить за всем. Их можно подкупить, запугать. «Воланд» же абсолютно беспристрастен и абсолютно справедлив.
— Неужели никто не догадывается? — удивлённо спросила Анна.
— Кто? Полиция довольна. Преступники устранены. Выжившие жертвы по понятным причинам, не любят распространяться. Случайным свидетелям никто не поверит, –усмехнулся Михаил.— Да, периодически находятся конспирологи, заваливающие соцсети своими теориями, но кто им поверит? Они и НЛО периодически видят. Ну и мы стараемся разнообразить арсенал…
— Разнообразить?
— Понимаешь, «Воланд» развивается, но он создан как психолог и аналитик, и напрочь лишён человеческой фантазии. Поэтому иногда мы подбрасываем ему новые идейки. Автокатастрофы, обрывы лифтов, башенные краны… Мы стараемся, чтобы всё выглядело как простая случайность.